Во времена язычников - после Потопа - Бог также разрешил помимо растений употребление в пищу любых животных:
Ветхий Завет > Книга Бытие > Глава 9 > Стих 3
Все движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам все.

В Эру Закона, давая Закон Моисею, Господь запретил употреблять в пищу нечистых животных:
Ветхий Завет > Книга Левит > Глава 11 > Стих 8
Мяса их не ешьте и к трупам их не прикасайтесь; нечисты они для вас.
При этом говорилось следующее:
Стих 26. Всякий скот, у которого копыта раздвоены, но нет глубокого разреза, и который не жует жвачки, нечист для вас: всякий, кто прикоснется к нему, будет нечист.
Стих 27. Из всех зверей четвероногих те, которые ходят на лапах, нечисты для вас: всякий, кто прикоснется к трупу их, нечист будет до вечера;
По разъяснениям богословов "... прикосновение к нечистому влекло за собой омовение водой и ограничение контактов с людьми до вечера. Но это было не ритуальное наказание, а элементарные гигиенические правила, которые необходимо было выражать в виде церемониального закона, так как человек, не знающий микробов, не мог понять иной причины для осквернения, помимо ритуальной нечистоты."

В Христианскую эру, с приходом Христа, деление пищи на чистую и нечистую было упразднено, оставлен лишь запрет воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины (Деян.15:29). Слова Христа:
Новый Завет > Книга От Марка > Глава 7 > Стих 15
ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека.

Таким образом можно увидеть, что разделение на чистых и нечистых животных идёт только в отношении приёма в пищу и жертвоприношений, а также то, что кошка - такое же "нечистое" животное, как и собака.

Далее...
Несмотря на то что, как пишет святитель Иоанн Златоуст: «Ветхий Завет отстоит от Нового, как земля от неба», понятие чистых и нечистых животных переходит и в наши дни, но совсем не в библейском смысле. Действительно, сейчас встречается мнение, что кошка -- животное чистое и ей можно находиться в храме, а собака - нет. Авторитетных корней этой традиции найти не удалось. Возможно, это связано с практической стороной поведения кошек и собак: кошка ловит мышей, которые бывали частыми гостями в храмах, а собака - животное шумное, и в храме ей делать нечего. В наиболее полном сборнике чинопоследований - требнике Петра Могилы - чина освящения храма после собак и других животных нет.

P.S.: у патриарха Московского и всея Руси Алексия II было три собаки, кот, кенары, павлины и лебеди - сплошь "нечистые" животные !

P.P.S.: цитата из интервью нового Патриарха Московского и всея Руси, Кирилла: “Я хорошо отношусь к животным и очень люблю собак. У меня есть три собаки в Москве и две в Смоленске. Никогда Церковь не считала собак нечистыми животными, никогда не запрещала им входить в помещение. Очень многие выступают против того, чтобы собака заходила в храм, но не по богословским мотивам, а по причинам чисто традиционного, исторического характера, укорененным, как мне кажется, в представлениях о гигиене”.

Библия не отделяет собаку от других животных. В Библии не говорится о какой-либо дискриминации собаки, не содержится какой-либо запрет на нее.

Отец Александр Мень как-то сказал: "Собака - это вообще почти как человек". Собаке нельзя входить в храм, потому что она - дворовое животное, а кошке можно, потому что она домашнее животное, к тому же ее присутствие в храме носит функциональный характер: она ловит мышей.

ИСЛАМ
В исламе собака - существо презираемое и отверженное. Собаку называют наджаса, что переводиться как грязное животное. Прежде всего, это связано с тем, что собака чистит себя языком. А для того, что бы совершать намаз, мусульманин должен быть чистым от наджасы и если до него дотронется собака, то ему нужно будет совершить "гусуль" - полное омовение. Но мусульманин может держать собаку во дворе, но ни в каком случае не пускать в дом.

Не смотря на все эти запреты в Иране - стране мусульманской существует предание, что на Древе Всех Семян сидит Сенмурв, священный пес Ахурамазды, покровитель зародышей и всходов. Он изображается крылатым и покрытым рыбьей чешуей, что символизирует господство в трех стихиях - в воздухе, на земле и воде.

ИУДАИЗМ
В Ветхом Завете из тридцати упоминаний собаки, лишь в двух случаях оно не имеет негативного смысла. Вероятно, ненависть древних иудеев к своим неприятелям-египтянам и римлянам, разводившим и почитавшим собак и применявшим их в бою, была перенесена и на животных. Но все это не мешает иудеям держать собак.

ДАОСИЗМ
Китайское название Даосизма даоцзяо, переводится как даосская религия или даосское учение. Даосизм, не позволяет истреблять каких-либо животных. Именно поэтому, к примеру на Тайване, вы можете увидеть множество бездомных собак. Но какой то особой любви к собакам, по крайне мере к нежареным там не наблюдается.

БУДДИЗМ
Буддизм - это религия, в которой нет верховного бога, но существуют представления о Будде, которому поклоняются как богу. Буддисты верят что, после смерти человек перерождается в какое-либо существо. Каждый буддист понимает, что он может переродиться в животное. Поэтому для буддистов немыслимо жестокое отношение к любым живым существам и в том числе и к собакам. По рангу перерождений собаки стоят выше, например, чем кошки. (Это нам нравиться.) Но это касается только породистых животных. Обычных бродячих собак буддисты особо не жалуют. Самыми популярными породами, например, в Шри-Ланке, буддистской стране, являются немецкая овчарка и белый шпиц, владение такими собаками повышает статус человека в обществе, показывает его благосостояние. Однако в то же время указами правительства Шри-Ланки регулярно отлавливаются и уничтожаются бродячие собаки - и большинство людей относятся к этому равнодушно.

ЗОРОАСТРИЗМ
Эта религия, была широко распространена в древности и раннем средневековье в Ср. Азии, Иране, Афганистане, Азербайджане и ряде стран Ближнего и Ср. Востока, а сейчас сохранилась только в Индии и Иране. Название происходит от имени пророка Зороастра.

У зороастрийцев собака - второе по святости существо после человека, "самое любезное творение". Кормление собаки, в том числе ритуальное, имеет большое значение: пища, данная собаке, предназначается для душ умерших; время кормления собаки - сразу после захода солнца - принадлежит фравашам, душам умерших. Для выполнения погребальных обрядов в зороастризме используют белых "четырехглазых" собак (с темными пятнами под глазами). "Четырехглазость" подразумевает способность собак видеть саму смерть, с чем связан ритуал "сагдид" ("взгляд собаки", "осматривание собакой"), когда собака своим взглядом прогоняет от мертвого тела дэва трупной скверны. Две собаки стерегут мост Чинват, ведущий в мир иной.

Черных собак, как и черных котов, считали воплощением дьявола. Эта средневековая легенда дожила до 18 в., когда в трагедии И. Гете «Фауст» Мефистофель является в обличье черного пуделя. В средние века начинается история одной из самых легендарных служебных пород — собак из монастыря Святого Бернара на крутом альпийском перевале.

Но вот у народов, чтивших Библию как священную Книгу, отношение было прямо противоположным. В Ветхом Завете из тридцати упоминаний собаки, лишь в двух случаях оно не имеет негативного смысла. Ненависть древних иудеев к своим неприятелям-египтянам и римлянам, разводившим и почитавшим собак и применявшим их в бою, была перенесена, вероятно, и на животных. По закону Моисея, эти животные считались нечистыми. Для еврея сравнить кого-либо с псом - верх оскорбления. Даже деньги, вырученные от продажи собаки, равнозначно плате блудницы, нельзя было вносить в Скинию - "в дом Господа Бога твоего ни по какому обету, ибо то и другое есть мерзость пред Господом Богом твоим" (Втор. 23: 18). Но коль собаку продавали, значит, при себе ее все-таки держали.
Скотоводу овчарка совершенно необходима, иначе стадо не уберечь. А у древних евреев скотоводческий труд - фактически основной. И, тем не менее, это не влияло на их отношение к четвероногим "караульщикам": "ныне смеются надо мной младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить с псами стад моих" (Иов 30: 1). Но в качестве домашних животных собаки, согласно Библии, появляются поздно, причем с той же охранной функцией: когда Товия начинал держать путь к Рагуилу, его сопровождал Ангел "и собака юноши с ними" (Тов.5: 17). Знаменательно звучит восклицание Авенира: "разве я - собачья голова?" (II Царств. 3: 8). Смысл его почти идентичен афоризму Соломона: "псу живому лучше, нежели мертвому льву" (Еккл. 9: 14). Тут настолько сказано ясно, что всякие комментарии излишни.

Ко времени земной жизни Иисуса Христа четвероногих сторожей нередко стали держать при домах, о чем свидетельствует ответ хананеянки на отказ ей Спасителя в помощи: "Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их" (Мф. 15: 27). И в христианстве собака не становится львом. Апостол Павел предупреждает: "Берегитесь псов!" (Филипп. 3: 2), имея в виду лжеучителей. Ап. Петр выражается еще крепче, когда обличает грешников старой пословицей: "пес возвращается на свою блевотину" (II Петр. 2: 22).

Христиане первой половины V века считали, что предводитель гуннов Аттила родился в результате "преступной связи девушки с собакой"[1] - настолько он был ненавидим.

Назиданием на все времена звучат слова Спасителя: "Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас" (Мф.7: 6). Речь здесь, конечно, о людях: о невозможности проповеди Евангелия перед гордыми, нераскаянными, ожесточенными, ибо такая проповедь была бы искушением Господа Бога нашего.В словах Спасителя заключено также понятие об иерархии человека и животных. Эту мысль он проводит неоднократно, а при исцелении сухорукого фарисеям говорит прямо: "кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы!" (Мф. 12: 11, 12). Говорит и ученикам: "сколько же вы лучше птиц?" (Лк. 12: 24).Поэтому, когда речь заходит об уничижительном отношении к собакам, то воспринимать его за злое - напрасно. Было бы нелепо, если б Всеблагой Творец ненавидел свое ничем не провинившееся создание. Библия указывает нам исключительно на иерархию, нарушение которой и "есть мерзость перед Господом Богом твоим". Человек психически и духовно здоровый, естественно, любит создания, сотворенные Богом. Поэтому смерть домашних животных вызывает у людей печаль. Однако она бывает подчас явно чрезмерной. В таких случаях есть основание задуматься о правильности нашей духовной жизни. Господь заповедал нам прежде всего любить своего Небесного Родителя: "возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим" (Мф.22:37). С этой заповедью тесно связана вторая "подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя" (22:39). Если человек научится это соблюдать, то любовь к животным в его душе займет свое иерархически подобающее место.

опрос классификации на "чистых и нечистых" животных в Православии пересмотрен. Св. Патриарх Фотий писал: "Многое по природе очень хорошо, но для пользующихся становится большим злом, не из-за собственной природы, но из-за порочности пользующихся+ Чистое стало отделяться от нечистого не с начала мироздания, но получило это различие из-за некоторых обстоятельств. Ибо поскольку египтяне, у которых израильское племя было в услужении, многим животным воздавали божеские почести и дурно пользовались ими, которые были весьма хороши, Моисей, чтобы и народ израильский не был увлечен к этому скверному употреблению и не приписал бессловесным божеское почитание, в законодательстве справедливо назвал их нечистыми не потому, что нечистота была присуща им от создания, ни в коем случае, или нечистое было в их природе, но поскольку египетское племя пользовалось ими не чисто, но весьма скверно и нечестиво. А если что-то из обожествляемого египтянами Моисей отнес к чину чистых, как быка и козла, то этим он не сделал ничего несогласного с настоящим рассуждением или с собственными целями. Назвав что-то из боготворимого ими мерзостью, а другое предав закланию, и кровопролитию, и убийству, он равным образом оградил израильтян от служения им и возникающего отсюда вреда ведь ни мерзкое, ни забиваемое и подлежащее закланию не могло считаться богом у тех, кто так к нему относился".[2]

Библейское понимание иерархического места собаки было свойственно и нашим предкам. А ведь обилие лесов на Руси, казалось бы, повышало роль четвероногого помощника куда значительней, нежели в древней Палестине. Если там "собачье дело" ограничивалось пастушьей и караульно-сторожевой функциями, то на русской земле, помимо охраны, оно включало в себя любительскую и промысловую охоту (домашних животных избегали резать в пищу, потребляли преимущественно дичь), а на Крайнем Севере к охоте прибавлялось тягло. И все-таки даже холодный климат бессилен был разжалобить русича-христианина: в самые лютые морозы собака не смела ступить дальше сеней; поселение ее в жилом помещении - примета размытого религиозного сознания, плодом которого является выведение декоративных пород собак.

Сегодня можно слышать: "Живя в городе, мы не можем держать свою собаку где-то вне квартиры, хотя в деревнях обычно их, как и раньше, держат в конуре во дворе. Вот, видимо, из таких чисто практических и традиционных соображений и появилось мнение, что собаку нельзя держать в доме. Нет и не может быть запретов на это".

Запретов нет на многое в нашей жизни, чего всякий порядочный человек себе не позволит, но с "перестройки" стали твердить: "Что не запрещено, то разрешено". Вот так, разрешая что не запрещено, мы уже третий раз после Гражданской войны затопили Россию волной детской беспризорности. Если есть необходимость держать собаку в городской квартире, то разумно же отвести ей место в прихожей, однако она почему-то лежит на диване или ласкается к хозяевам прямо в постели. Сколько раз приходилось слышать признания, что собака стала еще одним "членом семьи". Нет, расхожую поговорку "собака - друг человека" христианину следует понимать не буквально, а условно, помня о Библейских ценностях. Животные ведь не имеют образа Божия. Из земных творений только человек создан по образу Божию. Одним из свойств этого образа является бессмертие души. Но души у животных смертны, как учил Палама. Да и св. Василий Великий предупреждал: "Убегай бредней угрюмых философов, которые не стыдятся почитать свою душ у и душу пса однородными между собою".[3] Всю пошлость очеловечивания четвероногого "друга" ярко показал М. А. Булгаков в некогда запрещенной повести "Собачье сердце".

Вполне возможно, что вошедшее в русский язык слово "собака", употребляющееся как ругательство, имеет татарское происхождение, но не это объясняет его уничижительный оттенок, как думают некоторые. Татарского происхождения и "халат", и "сарай", и "башмак", и еще много других бытовых слов, однако никто ведь их не употребляет с уничижительным оттенком. А вот матерная брань это "песья брань", язык псов, их речевое поведение. В качестве бранного, в славянских языках существует выражение "песья вера", относящееся к иноверцам.

Внимание к животным, забота о них не должны отвлекать нравственное сознание от внимания непосредственно к самому человеку. Иногда кто-нибудь из нас раздражается на людей, наносит им оскорбления, а свою собаку всегда ласкает. Это говорит лишь о бесспорной ущербности духовно-нравственной жизни. "Вникни, возлюбленный, в умную сущность души; и вникни не слегка. Бессмертная душа есть драгоценный некий сосуд. Смотри, как велики небо и земля, и не о них благоволил Бог, а только о тебе. Воззри на свое достоинство и благородство, потому что не Ангелов послал, но сам Господь пришел ходатаем за тебя, чтобы воззвать погибшего, изъязвленного, возвратить тебе первоначальный образ чистого Адама".[4]

Когда снова сказывалось на Руси язычество, тогда заявлял о себе и "народный оккультизм". Так на Святки девушки загадывали: "Гавкни, гавкни, собаченька, где мой суженый!". А сколько самых невероятных примет связывали люди со своими дворовыми сторожами, начиная от их воя и кончая походкой Та же матерщина широко была представлена в разного рода обрядах явно языческого происхождения - свадебных, земледельческих, т.е. в обрядах, связанных с плодородием. Мат являлся необходимым компонентом данных обрядов и носил, безусловно, ритуальный характер.

Поучителен случай со старцем Паисием Святогорцем. Однажды его спросили:
- Отец, помешают ли радости этой жизни и привязанность к ним нашей души тому, чтобы преуспевать по-христиански?
- Нет, если сумеешь иерархически правильно относиться к вещам. Например, детей своих будешь любить как детей, жену свою как жену, родителей своих как родителей, друзей своих как друзей, святых - как святых, Ангелов - как Ангелов, Бога - как Бога. Нужно каждому воздавать честь и уважение, которые ему надлежат, - ответил старец.[5]

.Сегодня раздаются голоса: " дискриминация" собак православными христианами не имеет под собой основания".[6] Правильно, "дискриминация" - не имеет, но иерархическое сознание должно православных христиан не покидать. Иначе надо примириться с такими случаями, подобными тому, что произошел в Великобритании, когда в роли подружки невесты на свадьбе выступила собака.[7] Как соглашаться с присвоением собакам человеческих имен, а людям - собачьих кличек? Писать о чем уже стало банальностью, но все же необходимо напомнить, что подобное есть ни что иное, как святотатство. Имена ведь берутся из святцев. А это - поругание Христа в человеке и оскорбление Царя Небесного на Престоле, плевок в святых - друзей Сына Человеческого. Чем тогда надеемся на Суде оправдаться?

Здесь поневоле хочется привести крылатую фразу М. Скотта: "Не смотрите на своих собак как на людей, иначе они станут смотреть на вас как на собак".

Несмотря на символику, иерархическое сознание и поставило под запрет изображения св. мученика Христофора с собачьей головой. С "песьеголовостью" у славян-язычников, например, по данным письменных источников, связаны религиозно-магические комплексы - поедание женских грудей, кормление щенков женщинами, ритуальное убийство младенцев.

Хотя в раннехристианские времена собака была символом верности церковным вероучениям и бдительности по отношению к ересям (изображения собаки часты у подножия могильных памятников, на что обращал внимание А. С. Уваров, считавший данные изображения символом самого христианина[8]).

Тем не менее, то, что было позволительно на заре христианства, не дает разрешения на его применение сегодня.

Мы должны уяснить одну простую истину: без иерархически верного понимания мира нет спасения человеку.

И отношение к собаке - одно из звеньев этого понимания.